Лекарство от хандры - Страница 70

— На это уйдет не меньше недели. Столько времени у нас в запасе нет.

Марк впервые обратился к Селезневу:

— Федор, а те трое, о которых говорила Сандра, — единственные питерские знакомые Василия и Аркадия?

— Что касается Василия, то тут почти с полной уверенностью можно ответить: да. Я поговорил буквально с каждым, кто его знал в Москве — и раньше, и теперь, — и никто не вспомнил ни единого ленинградца, с которым Кузнецов поддерживал бы отношения. И скорее всего, он сюда не ездил. Люди, которых проверяла по моей просьбе местная милиция, — бывшие сослуживцы Василия. Я в общем-то знал, что он не поддерживает с ними тесных контактов, и надеялся только на удачу. Если за Сарычевым и Кузнецовым гонятся по пятам могущественные враги, они должны искать чьей-то помощи. За ней логичнее обратиться к знакомым. Правда, это тоже небезопасно, но покупать помощь за деньги — чистое безумие. Любой посторонний, к кому бы они ни обратились, быстро сообразил бы, что эти люди от кого-то скрываются. Если наемный помощник корыстен и достаточно беспринципен, ему может прийти в голову мысль поискать преследователей и продать им ценные сведения.

— А как насчет Аркадия? — спросила Сандра.

— С Аркадием сложнее, — вздохнул Дон. — В его биографии большой провал. С восемьдесят второго по девяносто седьмой никто из прежних или нынешних знакомых с ним не общался и не знает, где он обитал. Кроме, по всей вероятности, того же Кузнецова. — И Дон начал рассказывать о том, что ему удалось выяснить в Москве.

Прервал его междугородний телефонный звонок. Селезнев вскочил и бросился в холл.

— Здорово, Федор Михалыч, — услышал он в трубке голос Халецкого. — Пока что мне удалось выполнить твою просьбу только наполовину, да и то чудом. Адресно-справочное бюро что-то медлит, а в Сибири-то рабочий день еще короче нашего — поясное время. И если бы не дежурный по военкомату, ждать бы тебе до понедельника. Старлей по чистой случайности знал твоего Белухина. Короче, Юрий Белухин, родился в Барнауле. После демобилизации вернулся домой и там же три года назад погиб в автокатастрофе — ехал на автобусе, был гололед, водитель не справился с управлением, слетел с дороги и загубил двенадцать душ. Никакого криминала. Теперь о втором, с лошадиной фамилией. Тебя ввели в заблуждение: он не из Донецка, а из Ростова-на-Дону. В тамошнем военкомате никто не отвечает. А завтра, между прочим, суббота, и канцелярские крысы на работу наверняка не выйдут. Но я поставил на уши все управление и нашел-таки парня, у которого родственник служит в Ростовской милиции. Под моим бдительным оком парень позвонил родственнику и содрал с него обещание, что завтра тот с первыми петухами помчится на службу и наведет справки по своим каналам. Мы дали родственнику номер твоего телефона, так что он свяжется с тобой напрямую. Короче, жди звонка.

— Боря, не знаю как тебя благодарить…

— Я тебя потом надоумлю. Когда вернешься с невестой.

Дон положил трубку и вернулся на кухню.

— Что-нибудь случилось? — встревожилась Сандра, увидев, как он помрачнел.

— Еще одна ниточка оборвалась. По моим сведениям, за всю жизнь у Кузнецова было только двое друзей, тех, что вместе с ним были в Афганистане. Я подумал, что, попав в беду, Василий, скорее всего, вспомнит о них. Правда, оба не ленинградцы, но за десяток лет можно не раз сменить место жительства. Кроме того, они могли дать Кузнецову адресок какого-нибудь питерского родича. И вот выяснилось, что один из друзей три года назад погиб. Несчастный случай. Осталась последняя надежда — парень из Ростова по фамилии Сивоконь. Если и тут окажется, что я вытянул пустышку, останется надеяться только на чудо. Сведения о Сивоконе придут не раньше завтрашнего утра. Так что сейчас можно отправляться на боковую.

— Погоди, Дон! Ты остановился на самом интересном, — напомнила Сандра. Почему ты думаешь, что убийство того бывшего партийного бонзы мог подстроить Кузнецов? И откуда тебе известно, что Сарычев и Кузнецов были и раньше знакомы?

Селезнев сел на табурет и закончил отчет. Сандра налила всем свежего чаю, и началось обсуждение московских новостей. Взгляд Дона случайно упал на Лешу, и стакан с чаем едва не выскользнул у Селезнева из рук. Леша сидел в своем углу и с интересом изучал потолок. При этом губы его ни секунды не оставались в покое. Он вытягивал их в трубочку и касался ими носа, он поочередно выпячивал их и облизывал языком, он дергал то одним, то другим уголком рта, словно его мучил ужасный тик. Дон уже собирался спросить, не нужна ли ему помощь, но тут Леша прекратил гримасничать и неожиданно заявил:

— Там был Сарычев.

— Где? — хором спросили Селезнев, Сандра и Генрих.

— В квартире Тихомирова. Помните, старый приятель Сарычева говорил, что Аркадия никто не мог обыграть в секу? Сека — упрощенный вариант покера. В квартире Тихомирова играли в покер, и проигрыш хозяина был настолько велик, что ему впервые не хватило заранее приготовленных денег и пришлось лезть в сейф. Сарычев вылетел из института за шулерство. Он познакомился с Кузнецовым много лет назад. По-моему, логично предположить, что Кузнецов свел его с Тихомировым, и в тот вечер старого опытного игрока ободрал как липку профессиональный шулер.

— Исключено, — категорично сказал Дон. — Показания соседей и консьержки подтверждают, что, кроме четырех трупов и раненого Кузнецова, в квартире Тихомирова никого не было.

— А не мог Сарычев где-нибудь спрятаться? — спросил Генрих.

Селезнев усмехнулся.

— Когда криминалисты изучают место преступления, они обнюхивают каждую пылинку. Вряд ли от их зорких глаз мог укрыться такой крупный объект, как Аркадий Сарычев.