Лекарство от хандры - Страница 74

— Доставай свое табельное, лейтенант, и подержи добрых молодцев на мушке.

Дама за столом уже тянула дрожащие пальчики к телефонному аппарату. Селезнев дождался, пока Петя исполнит его приказание, и медленно прицелился ей в лоб.

— Или через тридцать секунд вы скажете мне, где проходит совещание, или лейтенант Луконин доложит начальству о четырех трупах, обнаруженных им в этом кабинете. Я уже говорил вам: у меня похитили девушку. Мне терять нечего.

— П-почему четыре? — пискнула Труханова.

— Я же сказал: мне терять нечего. Это сейчас. А после зверской расправы над тремя невинными будет и вовсе все равно.

Тридцати секунд Трухановой не понадобилось.

— Семен Семенович в своей загородной резиденции. Это под Сестрорецком, жалобно проблеяла Снежная Королева. — Подождите секундочку, я покажу вам место на карте!

— Только не делайте резких движений, дражайшая Лилия Львовна. А то у меня в последнее время с нервами что-то неладно. Медленно достаньте карту. Обведите место кружочком. И подтолкните карту ко мне. — Труханова всхлипнула. Благодарю вас, Лилия Львовна. Петя, у тебя нет при себе наручников? Нет? Ну, не беда! Обойдемся подручными средствами.

Селезнев отошел в сторону, чтобы видеть всех участников драмы.

— Сохраняйте спокойствие, леди и джентльмены. У меня девять похвальных грамот за отличную стрельбу. Петя, аккуратненько посади их во-он на те стульчики. По одному, по одному! А пистолет держи у затылка. Вот и славненько! Замечательно! Снимайте ремень, сударь. Мы одолжим его у вас на полчасика, не больше. Петя, осторожно положи пистолет и свяжи ему руки за спинкой стула. А вы пока полежите, молодой человек. До вас очередь еще не дошла. Любезная Лилия Львовна, сделайте одолжение, пересядьте, пожалуйста, на этот стульчик. Нет-нет, не бойтесь, вас связывать никто не будет! Мы же джентльмены! Просто лейтенант посторожит вас с пистолетом, а потом придет охрана снизу и наряд милиции.

Наконец все трое были усажены рядком у окна, и Селезнев, не опуская пистолета, подтолкнул Петю к телефону:

— Звони своему, дорогой! Пусть присылает подмогу и сам приезжает. Как что говорить? Задержаны трое за оказание вооруженного сопротивления сотрудникам милиции при исполнении служебных обязанностей, естественно! В святая святых петербургской демократии!

Луконин, так и не оправившийся от потрясения, поднял трубку и набрал номер. Полковник выгуливает таксу, ответили ему на том конце провода. Когда лейтенант попросил передать ему распоряжение капитана, Дон бережно усадил его напротив троицы, вложил в руку табельное оружие и велел не спускать с нарушителей глаз.

— Делай, что хочешь, но никто из них не должен связаться с Черепащуком в течение ближайших двух часов. Надеюсь, за это время я уже доберусь до Сивоконя. Если эти орлы его предупредят, могут возникнуть большие сложности. Ты понял, Петя?

— Вам нельзя ехать одному, Федор Михайлович, — слабо возразил лейтенант, снова перейдя на «вы». — Он же начальник службы охраны и бывший десантник!

— Ничего, прорвемся! Ты, главное, этих не упусти. Под любым предлогом отвези их в управление и продержи, сколько сумеешь. Учти, они тебя сейчас начнут запугивать всякими страшными карами. Ты их не слушай. Сухотин отдал тебя в мое распоряжение, так? Я старший по званию, так? Ты просто исполнял мои приказы, понятно?

— Да, Федор Михайлович. Только позвольте мне позвонить Игорю Тарасовичу, чтобы он выслал вам подмогу.

— Нет времени, Петя. Мне нужно срочно бежать, а ты не должен отвлекаться на телефонные разговоры. Вот приедут твои, тогда проси кого угодно о чем угодно. Но я все-таки рассчитываю справиться самостоятельно. Давай сделаем так: если у меня возникнут проблемы, я с тобой свяжусь, договорились? Ну все, я поехал. Пожелай мне удачи, лейтенант.

— Удачи тебе, Федор, — послушно сказал Луконин и вымученно улыбнулся.

* * *

Минут через пятьдесят Селезнев остановил машину у бетонного забора ведомственной дачи под Сестрорецком. Ворота дачи находились впереди, метрах в ста, но Дон еще не решил, стоит ли к ним приближаться. Если охранники проявят такую же неуступчивость, как сфинкс в приемной, на встречу с Сивоконем можно не рассчитывать. А действовать методами шерифа с Дикого Запада в данном случае было бы неразумно. С другой стороны, по периметру забора наверняка проведена сигнализация, а на территории, возможно, резвится парочка доберманов. «Если меня поймают на попытке вторжения, никто не станет слушать моих объяснений и разглядывать удостоверение. В лучшем случае намнут бока и вышвырнут вон, размышлял Дон. — А могут и вообще пристрелить сгоряча. Нет, лучше все-таки начать с мирных переговоров».

Он вылез из машины и прошел метров двадцать, но потом вернулся и снова сел за руль. Человек, подъехавший к воротам на представительном «вольво», наверняка вызовет у охранников больше уважения, чем пешеход.

Остановив машину в двух шагах от солидных металлических ворот, Селезнев несколько раз посигналил. Небольшая калитка справа от ворот приоткрылась, и в щель просунулась голова усатого дядьки в форменной ушанке. Усатый поглядел на серебристо-серую красавицу, и на лице его появилось некоторое подобие почтительности. Он даже соизволил выйти за калитку и склониться у окошка, которое Дон предусмотрительно опустил.

— Вы к кому? — осведомился усатый нейтрально-вежливым тоном.

— Сивоконь здесь? — отрывисто спросил Селезнев, намеренно забывая о хороших манерах.

— Николай Александрович? Да, здесь. Как вас представить?

— Я сам ему представлюсь, — лениво ответил Дон. — Просто передайте Николаю, что у ворот его ждет человек, желающий с ним побеседовать.